Путь Лэйнга к формированию своей концепции был долгим: все начиналось в школе в Глазго, где он увлекся идеями экзистенциализма, читал труды Зигмунда Фрейда, затем - армейская служба в качестве врача-психиатра, в начале 50-х, частная практика, эксперименты с наркотическими веществами, и, наконец, создание коммуны Кингсли-холл и активное участие в борьбе с официальной психиатрией.

Онтогенетическая уверенность

Работа Лэйнга во многом повторяет идеи других экзстенцианалистов. Он также говорит о естественной сути человека. О том, что Хайдегер когда-то назвал Dasein, о нем кстати есть ролик на моем канале.

Так вот Лэйнг говорит о том, что человек рождается на свет в естественном и здоровом состоянии, однако затем он попадает в социальную среду, которая приводит к унификации человеческих переживаний и опыта. Все должны быть похожи друг на друга, разделять одни и те же принципы и испытывать одни и те же чувства; непохожий на других индивид не сможет установить множественные связи. Поэтому в обществе по мнение психиатра культивируется отчуждение и уничтожается индивидуальность.

В процессе воспитания ребёнку объясняют, как нужно переживать мир и в каких словах его описывать; над ребёнком совершают насилие, называемое в современном обществе любовью, в результате чего получается «во всем подобное нам существо — полубезумное создание, более или менее приспособленное к свихнувшемуся миру».

То, что обычно считается нормой, в действительности, по Лэйнгу, является псевдосуществованием. «Нормальный», не обнаруживающий никаких патологических симптомов человек ущербен, так как отрезан от большей части своего опыта.

Здесь вводится важнейшее понятие антипсихиатрии Лэйнга онтологическая уверенность

Р. Лейнг определяет онтологическую уверенность как «переживание человеком самого себя вместе с другими в его мире», переживание «надежности бытия», а неуверенность - как «жизнь без ощущения жизни»

При отсутствии онтологической уверенности у человека возникает проблема с уверенностью в своей идентичности и реальности окружающего мира и людей. Формируется беспокойное состояние, которое ощущается человеком как реальная угроза его существованию. Онтологическая неуверенность формируется в семейной атмосфере, в частности, благодаря противоречивым посланиям.

Противоречивые послания

При разработке своего интерперсонального подхода Лэйнг опирался на работы американского психиатра Г. Салливана, утверждавшего, что шизофрения представляет собой не столько проявление «патологической» личностной структуры, сколько коммуникационную модель, сформировавшуюся в раннем детстве. Корни всех страданий и эмоциональных проблем, как утверждает Лэйнг в «Разделённом Я», находятся в межличностном опыте переживания, полученном в семье

Как уже было сказано, социум накладывает отпечаток на человека и заставляет его адаптироваться к среде. И в этом случае мы можем говорить о нормальной адаптации, когда индивид успешно усваиваете социальные нормы и требования и у него получается ощутить связь с социумом. Тогда у него образуется онтологическая уверенность.

В противном же случае если адаптироваться не получается возникает неуверенность. Это происходит по мнению Лэйнга из-за так называемых противоречивых посланий родителей. Например, когда они лишь делают вид что любят ребенка. Когда мама предлагает ребенку ее обнять, но при его приближении сама отстраняется и обвиняет его в том, что он не любит маму.

Ну и как вы знаете эта идея во много совпадает с концепцией двойных связок Грегори Бейтсона, который также видел причину шизофрении в логических противоречиях и неконгруэнтностях в посланиях родителей.

Шизофрения, по Лэйнгу, представляет собой обозначение трудностей коммуникации, невозможности установления прочных коммуникативных связей и трудностей вхождения в систему социальной фантазии.

Типы тревоги

Ребёнок, по Лэйнгу, рождается «самим собой», он экзистенциально «чист» и «невинен», для него нет разницы между иллюзией и реальностью, и мир фантазии для него не менее правдоподобен, чем «реальный» мир взрослых. Однако, затем он встречается с социумом, который вместо помощи ребенку в реализации его внутренней сущности, наоборот, подавляет его реальность отщепляет от самого себя.  Неадекватная коммуникация ставит запрет на переживания, испытываемые ребенком, он не имеет права чувствовать, он не имеет право быть собой.

В итоге у больного появляется три вида онтологической тревоги.

1. Поглощение – потеря уверенности в стабильности автономии личности и боязнь утратить ее при общении. С поглощением связан страх «быть понятым», «то есть постигнутым». Активируется механизм изоляции и человек как бы отщепляет себя от коммуникации.
2. Взрыв – переживание мира как угрозу уничтожения собственной идентичности. Личность может ощущать себя в качестве вакуума и бояться реальности, которая вторгнется в этот вакуум, разорвав его. Активируется механизм проекции и мир воспринимается как угроза.
3. Оцепенение – в этой ситуации человек теряет свою идентичность, как бы обращаясь в вещь под воздействием отрицания личностной автономии. Боязнь быть воспринятым другим в качестве вещи, объекта. Включается механизм деперсонализации, и больной как бы отщепляется от самого себя.

Один из пациентов Р. Лэйнга так говорит об этом: «Я отрезал себя от людей и закрылся в себе. И я мог видеть, что в некотором смысле становишься мертвым, когда это делаешь. Нужно жить в мире вместе с другими людьми». Человек отрезает себя от мира. В итоге происходит расщепление личности.

Разделённое я и порочный круг тревоги

Результатом постоянной тревоги для онтологически незащищенного человека является раскол между переживанием своего тела и своего «я». Такой человек отождествляет себя с той частью, которую ощущает как невоплощённую (обычно этой частью является разум), при этом отделяясь от своего тела и становясь сторонним наблюдателем происходящего.

Отделённость и отстранённость от внешнего мира приводит к тому, что он конструирует внутри себя «микрокосм», где стремится стать полным хозяином. В этом микрокосме нет реальных людей и отношений; есть только фантомы, заменители внешнего мира

Здесь Лэйнг также повторяет идеи других экзистенциалистов о порочной круге тревоги. Он говорит о том, что шизофреник, создавая свой собственный мир, больше отчуждается от общества, которое начинает еще сильнее давить на него заставляя измениться, что в итоге лишь усугубляет онтологическую тревогу и заставляет еще сильнее отдалиться от других людей.

Поведение психотика Лэйнг рассматривает в качестве своеобразного аварийного выхода из тупиков, в которые его загоняют его же близкие с помощью деструктивных паттернов межличностного взаимодействия. Однако, по Лэйнгу, только человек с высоким порогом онтологической неуверенности выбирает в качестве выхода из без выигрышной позиции «шизофрению».

Психотический приступ Лэйнг рассматривает как своего рода прорыв, выход на поверхность внутреннего гниения заживо. Этот прорыв, по утверждению Лэйнга, представляет собой акт отчаяния: «понимать отчаяние — значит понимать, что такое шизофрения»

В противоположность онтологически защищённому человеку, который, по Лэйнгу, переживает внешний мир как целостный и непрерывный, а себя — как реальную, цельную и непрерывную личность, онтологически незащищённый человек ощущает себя нереальным, несвязным, раздробленным, неавтономным, лишённым индивидуальности и временной непрерывности.

Целью безумного человека становится стремление «стать чистым субъектом без какой-либо объективной экзистенции». «Я» и мир человека всё больше и больше становятся нереальными, а так как они лишены реальности, они обедняются и уплощаются, становятся пустыми, лишёнными жизни, раздробленными. Существование человека погружается в ничто, в пустоту.

Переживание

Рассмотрение шизофрении как своего рода защиты от онтологической угрозы привело Лэйнга к идее о том, что шизофреники — это чуть ли не более здоровые люди, чем все остальные.

Как пишет сам Лэйнг Переживание является по сути единственной реальностью, которой мы располагаем, и поэтому, когда мы изучаем личность, нам следует рассматривать ситуацию с точки зрения переживания этой личности, помня, что наше единственное орудие и средство — это наше переживание, сопереживание, сочувствие и «даже вчувствование».

Поведение человека, страдающего психозом, может казаться непонятным лишь до тех пор, пока нам не откроется его переживание, которое хотя и может быть странным и пугающим, но не должно отбрасываться как полностью нереальное.

Даже если психотик полагает, что он мёртв, экзистенциально для него это так. Простой и наивной уверенности в том, что пациент галлюцинирует, а мы видим мир именно таким, каков он есть, Лэйнг советует противопоставить утверждение, что все мы спим в той или иной мере, а кроме индивидуальных иллюзий бывают всеобщие или разделяемые

Лэйнг откровенно издевается над психиатрами старой школы. Так он высмеивает знаменитого немецкого психиатра Эмиля Крепелина, введшего в научный обиход разграничение между маниакально-депрессивным психозом и шизофренией

в одном из случаев Крепелин описывает служанку двадцати четырех лет. Несмотря ни на что, пациентка постоянно находится в движении, делая по несколько шагов то вперед, то назад; она заплетает косы, распущенные за минуту до этого. Пытаясь ее остановить, врач сталкивается с сильным сопротивлением. Как пишет Крепелин если я встаю перед ней, выставив руки она внезапно нагибается и проскакивает у меня под рукой, чтобы продолжить свой путь.

Если ее крепко держать, то черты ее лица искажаются, и она начинает плакать до тех пор, пока ее не отпускают. Если вы колете ее иголкой в лоб, она не моргает и не отворачивается, и оставляет иголку торчать изо лба, что не мешает ей неустанно ходить взад-вперед.

Лейнг комментирует этот случай так. Конечно, если мы смотрим на ситуацию с точки зрения Крепелина, все — на месте. Он — здоров, она — больна; он — рационален, она — иррациональна.

 Но если мы возьмем действия Крепелина вне контекста ситуации когда он пытается остановить бедную женщину, втыкает ей в лоб иголки и пытается отнять хлеб то встает вопрос кто же из них сумасшедший.

Метанойя

Психотические приступы шизофреников, Лэйнг отчасти рассматривал как попытку самоисцеления и перерождения больных, которую психиатр назвал Метанойей.

Под метанойей Лэйнг понимал путь перерождения, преображения личности, обретения своего истинного «я», осуществляющийся через психоз.

Лэйнг утверждает, что психотическое путешествие включает в себя разрушение нормального эго с его ложной позицией приспособления к отчуждённой реальности

Как полагает Лэйнг, переживания человека в острой стадии психоза часто походят на мистические, религиозные переживания и выражают естественный путь приближения к своей истинной сущности. Покидая внешний социальный мир общества, человек уходит во внутреннее царство уникального опыта, где исчезают знакомые ориентиры, привычная разметка, общепринятые схемы.

Такое путешествие не всегда обречено на успех; «шизофреник» начинает его, не зная, что произойдёт с ним дальше и возможно, ему придётся не раз сбиваться с пути или даже потерпеть полное поражение. По этой причине путешествующему необходим тот, кто проведёт его через эту бездну с как можно меньшими потерями.

Среди психиатров и священников, пишет Лэйнг, должны найтись те, кто мог бы взять на себя роль проводников, способных сопровождать человека в этом путешествии, помочь ему попасть в тот мир и вернуться обратно, причём это должен быть проводник, уже ранее побывавший в том мире. В этом смысле важен пример онтологической уверенности, транслируемой посредством отношений

Вместо психиатрических клиник необходимы сообщества, а вместо диагностирования — церемония инициации, с помощью которой могли бы погрузиться во внутреннее пространство люди, готовые совершить подобное путешествие и вернуться назад с помощью уже побывавших там.

А используемое в психиатрии лечение представляет собой только грубое вмешательство и прерывание этого своеобразного переживания.

Терапия

Лэйнг дает такое определение психотерапии: «психотерапия должна оставаться постоянной попыткой двух людей восстановить полноту человеческого бытия путем взаимоотношений между ними». На основе этой идеи он создает череду своих социальных проектов.

Первый свой проект Лэйнг попытался осуществить в психиатрической больнице в Глазго, где он работал в женском отделении для неизлечимых больных.

Суть эксперимента заключалась в том, что 11 безнадёжных пациенток проводили каждый день в большой специально оборудованной, хорошо освещённой и полностью меблированной комнате. При этом пациентки занимались кулинарией, вязанием, шитьём, искусством и общались с медсестрами

В итоге между пациентками и медсёстрами сложились отличные отношения. Все пациентки были опрятно одеты: носили бельё, платья, чулки и туфли; волосы были аккуратно уложены, и некоторые пользовались косметикой.

Пациентки нередко покидали комнату и помогали персоналу: работали на кухне и готовили пищу, полировали полы или убирали лестницы.

Хотя у некоторых из пациенток и сохранялись симптомы шизофрении, они снова стали выглядеть как обычные люди и были выписаны из больницы.

Тем не менее впоследствии Д. Абрахамсон, изучив архивные документы, заявил, что результаты эксперимента на самом деле оказались иными: вопреки утверждениям Лэйнга, пациентки выписаны из больницы не были.

В 1965 году Лэйнг начинает другой проект и создает Кингсли-холл — экспериментальную общину для шизофреников. В Кингсли-Холл жили врачи и больные, впрочем, в их отношениях не должно было быть никакой иерархии, а потому никаких «врачей» и «больных». Здесь шизофреникам предоставлялась возможность «пройти» через свой психоз без лекарств и шоковой терапии, при дружеской поддержке и опеке всей общины.

Важную роль в деятельности Лэйнга играло применение ЛСД, так как он считал, что ЛСД способно дать человеку опыт сходный с шизофренией, а соответственно и помочь понять шизофреника.

В целом же общие просуществовала определенное время до момента закрытия когда у Лэйнга просто на просто не осталось денег на аренду.

Заключение

Что же я могу сказать по поводу антипсихиатрии. На самом деле то для чего я сделал данный ролик – это чтобы продемонстрировать как красивыми увещеваниями о чудесной природе человека может быть вымощена дорога в ад.

Ведь вы наверняка уже вдохновились теориями Лэйнга и возненавидели классическую психиатрию. И это может вызвать лишь разочарование, хотя бы, потому что нет ничего тупее чем пытаться спровоцировать у шизофреника приступ с помощью ЛСД.

Поверьте, мне я имею опыт глубокого общения с человеком больным шизофренией в течении пяти лет и знаю, что сколько бы любви вы не давали такому человеку это никак не поможет ему справиться с болезнью.

На сегодняшний день ни одна психологическая концепция происхождения шизофрении типа противоречивых посланий или подавляющей матери так и не оправдала себя. Да и сами эти концепции априори глупые, потому что у каждого из вас родители давали противоречивые послания, но почему-то шизофреником вы не стали. Полно мужиков который живут с подавляющей мамой в 50 лет, и они тоже как-то не болеют шизофренией.

Нету также ничего тупее чем провокация приступов у людей больных шубообразной шизофренией, так как каждый приступ приводит ко все большему распаду и деградации личности. И все что сегодня способна сделать психотерапия – это помочь в адаптации человека с шизофренией к социуму, не более того.

К сожалению, и сейчас полно аморальных психологов, которые заявляют о чудесных исцелениях шизофрении после того, как их пациент, видите ли, поговорил со своим галюном на стуле. И с этим видимо ничего не поделаешь.

Все же вопреки моим негативным высказыванием, деятельность Лэйнга не прошла зря. Основной его заслугой стало разрушение той страшной системы психиатрии, которая существовала как в Советском Союзе, так и на Западе.

Сегодня психиатры все же стали больше обращать внимание на личность человека и присматриваться не только к фармакологическим методам лечения, но и к психотерапии, давая больным шизофренией хотя бы шанс на понимание их внутреннего мира.

© YouTube, Сайт (консультации), Запись на консультацию (WhatsApp) -  8-926-105-54-96 (SMS)